Нетаньяху взялся за старое, поджигая дорожки к бочкам с порохом

Война в секторе Газа перешла в новую фазу, говоря точнее, достигла той линии, за которой она, война, пойдет либо на быстрое затухание, либо мир ждет новый виток эскалации, по своим масштабам существенно превышающий все то, что было до.

Но обо всем по порядку.

Итак, 7 апреля, то есть спустя аккурат полгода после теракта 7 октября, Израиль вывел свои войска с юга палестинского анклава, оставив только одну пехотную бригаду «Нахаль», контролирующую так называемый «коридор Нецарим», идущий от района Беэри на юге Израиля до побережья, что позволяет ЦАХАЛ проводить антитеррористические рейды в северной и центральной частях сектора, одновременно препятствуя возвращению туда беженцев. Более того: как пишет The Jerusalem Post, ЦАХАЛ объявил о завершении активной стадии войны, но, чтоб никто не думал, что конфликт окончен, «оставляя открытой возможность будущего вторжения в Рафах».

И вот этот момент становится ключевым: пойдут ли израильтяне на штурм Рафаха или ограничатся точечными ударами по скоплениям террористов ХАМАС и операциями по ликвидации высокопоставленных членов организации (сегодня стало известно, что в результате авиаудара по одному из районов Газы был уничтожен глава комитета ХАМАС по чрезвычайным ситуациям Хатема Альмери, помимо этого являющийся действующим участником боевого крыла движения «Бригады Аль-Кассам», а в самом начале апреля тоже в результате авиаудара, но уже по консульству Ирана в Сирии, был убит командир подразделения «Аль-Кудс» Корпуса стражей исламской революции (КСИР) генерал Мохаммад Реза Захеди, участвовавший в разработке плана операции «Наводнение Аль-аксы», то есть непосредственно террористической атаки 7 октября)?

Тут ситуация неоднозначная. С одной стороны, судя по риторике Тель-Авива, захват Рафаха – дело решенное: еще в начале третьей мартовской декады премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху после встречи с госсекретарем США Энтони Блинкеном заявил, что «у нас нет возможности победить ХАМАС, не войдя в Рафах и не уничтожив там оставшиеся батальоны» (кстати говоря, по его словам, Израиль за полгода войны в секторе Газа уничтожил 19 из 24 батальонов ХАМАС, включая старших командиров). При этом Нетаньяху выразил надежду, что «мы сделаем это при поддержке США», подчеркнув, что «если придется, то сделаем это в одиночку». Отметим, что подобные – самонадеянные – словеса раздавались и после уже вышеупомянутого удара по посольству Ирана в Дамаске, когда Тегеран пригрозил ответным ударом (тогда Нетаньяху отметил, что Израиль в состоянии защитить себя и ответит на любое причинение ущерба собственной безопасности). То есть Тель-Авив, старательно тужась, пытается показать, что у него, как у какого-нибудь героя из голливудских боевиков, наподобие того же Джона Уика, хватит сил, чтобы в одиночку разобраться со всеми недругами. Причем, судя по пакетам, летящим из Израиля чуть ли не во все стороны света, со всеми одновременно.

Но с другой – о выводе ЦАХАЛ с южной части сектора объявили спустя всего два дня после телефонных переговоров израильского премьера с президентом США Джо Байденом, которые для первого сложились не самым приятным образом. В частности, The New York Times пишет, что в ходе разговора Байден впервые использовал американскую помощь как рычаг давления (до этого Байден старался убедить Нетаньяху больше отсылками к здравому смыслу, с наличием которого у израильского премьера наличествуют, судя по всему, определенные проблемы), а Politico со ссылкой на четырех высокопоставленных чиновников Белого дома сообщает, что американский президент заявил, что терпение США лопнуло после удара по сотрудникам World Central Kitchen, среди которых, то есть погибших, был и американский гражданин. По словам источников издания, президент США со своей стороны «позаботился о том, чтобы Нетаньяху знал, что отношения между США и Израилем достигли переломной точки».

И о том, что это не пустые угрозы, свидетельствует также и то, что в официальном заявлении Белого дома, выпущенного после обстрела гуманитарной миссии, черным по белому написано, что теперь политика США в отношении сектора Газа будет определяться уже сугубо действиями самого Израиля, а именно шагами по минимизации жертв среди гражданских и их недопуска среди работников гуманитарных организаций, а также усилиями по прекращению огня и возвращению/обмену заложников. Как заявил представитель Совета национальной безопасности Джон Кирби после телефонной беседы Байдена с Нетаньяху, «если в их политике не будет изменений, то должны быть изменения в нашей».

Нет, Тель-Авив, конечно, отрицает, что вывод войск связан с позицией США, но взаимосвязь очевидна (особенно, на фоне инсайдов Politico и NBC, которые некоторое время назад писали о том, что Байден в частных разговорах стал позволять себе называть своего израильского коллегу всякими нецензурными выражениями, чего раньше никогда не делал). Нетаньяху хорошо понимает, что без штатовской помощи ему с ХАМАС – учитывая ту интенсивность, с которой ЦАХАЛ обстреливает Газу – не совладать: запасы вооружений не резиновые, а тотальное политическое одиночество грозит активизацией других террористических организаций, которые, почувствовав слабину Израиля, могут встать на защиту ХАМАС (не будем забывать, что та же «Хезболла» заявляла, что подключится к конфликту ровно тогда, когда ситуация для выживания ХАМАС перейдет на критический уровень, а это значит – что, по идее, как раз сейчас должна подтянуться). В общем, в отводе ЦАХАЛ, как говорится, сработали интересы национальной безопасности, исходя из которых можно сделать вывод, что штурм Рафаха покамест отменяется. В том числе и с той наметкой, чтобы переговоры в Египте по заключению перемирия и освобождению заложников прошли максимально удачно (об определенном уже достигнутом успехе сообщает египетский телеканал Al Qahera News).

Надо думать, не последнюю роль в этом сыграла и внутриполитическая обстановка в самом Израиле. Так, 30 марта в Тель-Авиве прошла крупнейшая за все время боевых действий в палестинском анклаве демонстрация родственников заложников (они протестуют каждую субботу), к которой присоединились и представители оппозиции. Демонстранты требовали скорейшего освобождения заложников, обвиняя премьера в том, что это он торпедирует договоренности с ХАМАС (сорокадневное перемирие, о котором заявлял Байден, продлилось всего несколько дней), а следовательно, это по его вине захваченные израильтяне все еще находятся в плену у хамасовцев, и проведения досрочных парламентских выборов, которые являются – в случае победы оппозиции – прямой угрозой власти Нетаньяху. Соответственно, к вопросу национальной безопасности приплюсовывается и вопрос политического выживания самого премьера, что можно классифицировать как архисерьзную причину для смены, скажем так, внешнеполитического курса.

Но не стоит считать, что Нетаньяху отдумал брать Рафах (такой исход противоречит как его громким и неоднократным декларациям о том, что война завершится только с полным уничтожением ХАМАС, так и его видению послевоенной Газы, которое зафиксировано в официальном документе под названием «День после ХАМАС» и включает в себя свободу действий ЦАХАЛ, полную демилитаризацию и дерадикализацию населения, формирование управленческих структур из числа местных, имеющих «административный опыт», но не связанных со «странами или организациями, поддерживающими терроризм» и так далее). Так что это, скорее, тактическое отступление. Можно сказать, что сейчас политически он не может отдать приказ войскам идти на штурм: понятно, что такие действия приведут к огромным потерям среди гражданских – в Рафахе сейчас сосредоточено под полтора миллиона беженцев – что автоматически оттолкнет США (те уже и так продемонстрировали, что больше не будут поддерживать все затеи Нетаньяху, не став блокировать резолюцию ООН, кстати говоря, обязательную для исполнениях, о прекращении огня в секторе и освобождении всех заложников) и, вероятно, смерти заложников.

А без поддержки США воинственный пыл ЦАХАЛ уже в среднесрочной перспективе немного стоит: камнями HIMARS зарядить не выйдет. Да и внутри страны может полыхнуть. Поэтому… увы и ах.

И что делает Нетаньяху?

То, что он уже пытался сделать едва ли не с самого начала конфликта: втянуть сторонних игроков, чтобы Штаты вынуждены были продолжать оказывать поддержку. Именно поэтому, думается, и был нанесен удар по иранскому консульству (а то, что генерал Мохаммад Реза Захеди участвовал в планировании теракта «Наводнение Аль-аксы», – хорошая маскировка/обоснование или – в лучшем случае – выстрел сразу по двум мишеням). Именно поэтому, о чем сообщает The Jerusalem Post, и был ликвидирован командир элитного подразделения «Радван» «Хезболлы» Али Хассин, который, по информации ЦАХАЛ, был ответственным за «планирование и осуществление терактов против мирных жителей на севере Израиля». То есть Израиль вызывает огонь на себя, чтобы США как главному союзнику было уже не отвертеться от если не прямого участия в конфликте (чего мелочиться-то: если есть возможность, то почему бы не расправиться со всем врагами разом?), то от широкомасштабной поддержки (не как Украине, чтоб только не проиграла, а чтоб – победить).

И ведь не исключено, что план Нетаньяху увенчается успехом: как передает телеканал CNN со ссылкой на источники в администрации Байдена, Вашингтон находится «в состоянии повышенной боевой готовности», полагая, что ответная атака Ирана неизбежна. А это значит, что с севера – параллельно – ударит и «Хезболла», являющаяся прокси-структурой КСИР (тем более что повод израильтяне дали ей железный). И тут тогда заварится такая каша… В общем, все строго по пророчеству Владимира Вольфовича. И в этом случае, если, конечно, сил хватит, то Рафах можно будет бомбить сколько душе влезет: на фоне того, что будет твориться на Ближнем Востоке, этого никто и не заметит.

И тут всплывают два момента. Первый: а хватит ли у самих США ресурсов и политической воли (не будем забывать, что чуть более чем через полгода у американцев президентские выборы, могущие вылиться – по своему итогу – в гражданскую войну), чтобы вступить и, что самое главное, победить в этой войне? С точки зрения политической целесообразности Вашингтону это ну очень невыгодно: Китай, по сути, получает исторический шанс потеснить США с пьедестала мирового гегемона (и не стоит думать, что он им не воспользуется).

Второй, вытекающий из первого: а останется ли у Израиля после всех этих перипетий и катавасий хоть часть того влияния в регионе, что была до всей этой истории с Газой (в смысле нового цикла противостояния)? Может ведь статься, что Израилю в случае проигрыша придется ощутимо подужаться в своих амбициях и претензиях, на долгие годы смирившись с ролью второстепенного игрока, мнение которого никого не волнует. Впрочем, есть вариант, что Иран не пойдет на жесткую конфронтацию, нанеся, допустим, равнозначный удар, после чего инцидент можно будет считать исчерпанным (Тегерану эта война тоже не слишком-то нужна). Тут давать прогнозы – все равно что гадать на кофейной гуще, в чем толка немного. Тем более что в течение одной-двух недель что-то прояснится.

Но одно можно сказать наверняка: после такого фортеля Нетаньяху, если на этот раз пронесет, разумеется, Вашингтон будет выстраивать по отношению к Израилю совсем другую политику, при которой воинственному премьеру о своих честолюбивых планах по полному уничтожению ХАМАС, а за раз и этнической чистке, иначе – дальнейшему геноциду жителей анклава, придется забыть надолго. Правда, навсегда не получится, поскольку ХАМАС будет мстить, как только придет в себя, а это, если он получит небольшую передышку, случится довольно скоро: думается, недостатка в рекрутах среди палестинцев на территории сектора не будет точно.

Алексей Мошков